(Из материалов IV-й Международной научно-практической конференции «Тенгрианство и эпическое наследие народов Евразии: истоки и современность», 09-10 октября 2013г., Улан-Батор, Монголия)
(Печатается при поддержке гранта РГНФ №12-1402018
”Башкирский танцевальный фольклор”)
Фольклорный танец – это жанр, выразительно ярко сохранивший этническую символику, информативную семантику и национальную ментальность, потому узнаваемость. Пластическая модель философии, древних мировоззренческих артефактов и идеалов, бытовых реалий жизни народа, переданные мастером-импровизатором танца, действуют как семиотически сложный код самовыражения и отношения человека к внешнему миру, высшим силам. То или иное действо, жест, плясовая форма или присказка и т.д., смысл которых по прошествии времен теряется, но спонтанно сохраняются в акциональном фольклоре, в процессе изучения предоставляя расшифровку замыслов. В современном хореографическом фольклоре сохраняются танцевальные формы, относящиеся к глубокой древности. Одни из них – круг в движениях и круговой танец (түңәрәк). Круг –архаичное по замыслу действо, имеющее магию исцеления, защиты [1, 19-20], значение способа управления природными стихиями [2, 241]. В магических обрядах башкир заложена охранная семантика круга ( ночлег в поле очерчивают кругом, первый гром встречают, проводя круговые обходы дома , хлева и т.д. ) [3, 233]. В кружных действах проводятся идеи сохранения, приобретения, умножения сил и жизнестойкости: борцу куреш, произнося благопожелания, в три слоя опоясывают стан, обходя его; такое же действо совершают, провожая воина в бой или невесту из дома отца [4, 153].
Вобравшие основные мировоззренческие стереотипы тенгрианского учения, а также принципы поведения человека в мире, универсалии круга продолжают свои функции в танцах. Круговой танец «түңәрәк» все еще популярен в народных празднествах и исполняется на особом подъеме эмоций, всеобщего восторженного настроения. В прошлом круговой танец имел ритуально-обрядовые функции обращения к божествам, покровителям-тотемам рода, исполняясь во время праздников «Каргатуй» ( Воронья каша), «Кукушкин чай» [5, 60-61] . Танец «түңәрәк уйыны” (хороводная игра), исполняемый девушками в круговом движении возле деревьев, имел цели “обеспечения благополучия каждой из участниц“ [6, 59], сопровождался благопожеланиями. Круговая линия является основной мизансценой в танцах, связанных с тотемистическими воззрениями – «Лебедь», «Тетерев», «Звенящий журавль» (Сынрау торна), «Айыутуй» (Медвежья свадьба). Нами записаны еще неизвестные науке танцы, в которых доминирует круг и круговое хождение (Записано в 1991, 2013 гг в Зианчуринском, в 2008, 2009 гг в Абзелиловском районах РБ). Анализ материалов показывает, что в танцах проводятся идеи почитания стихий, божества Тенгри и привлечения добрых сил. В круговом хождении с элементами танцевальности – «Пожелания дождя» (Ямгыр теляу), участники подражают проливному дождю, играя кистями рук таким образом: поднимают высоко над головой их и, направив пальцы вниз, быстро трясут кистями. Громко скандируют благопожелания: «Дождь, лей, лей, лей! Будем мы здоровы все! Во имя здоровья детей, Во имя права стариков!» и т.д. В танце «Поклонение Солнцу», записанном нами в Абзелиловском районе от знатока старины и известного сэсэна И. М. Мирхайдарова (1934-2009), запечатлены пластические коды обращения к богу Тэнгри: так, поднимали руки к Небу, водили круг по солнечному движению, начиная ход с правой ноги, ритмично скандировали «Һу-һа! Һу-һа!”, при этом поднимая и опуская соединенные руки. Перед обрядовым танцем вначале вставали в полукруг, затем, в процессе прихода остальных и включения их в обряд, образовывали целый большой круг, водили шумный тунэрэк – хоровод. Внутри большого со временем образовывался малый круг, который динамично двигался против движения внешнего. Так обыгрывалась, на наш взгляд, идея первотворения космоса и развития противоречивой жизни в ней. Этот танец, редкий по своей сохранности в фольклорной памяти, проливает свет на белые пятна, связанные с пластикой, семантикой древних движений. Возможно, этот танец исполнялся после жертвоприношения высшему Светилу (традиции эти бытовали в древности у башкир) и имел родовое значение.
Ныне круг потерял сакральное значение магического способа обращения к высшим силам, светилам и приобрел игровые, развлекательные доминанты. В кругу исполняются как хороводно-игровые «Девичьи игры», «Марш», «Пятерка», «Четверка», «Ныряет утка, ныряет гусь», так и танцы-состязания «Друг против друга» (“Ҡара-ҡаршы”), праздничные, свадебные («Танец сватов») и т.д. Название «түңәрәк» обнаруживает общность с русским хороводом, украинским кароводом, белорусским карагодом, молдавским хэрэ, бурятским ёхор [7, 103-107]. Примечательно, что в терминологии –названии танца (түңәрәк) частицы-лексемы –оро, –орэ, –хор, –кара созвучны с башкирским «әрә», подразумевая причастность круга тунэрэк как способа обращения или даже заменяющего название бога Тэнгри у башкир-Тәңре. Идея трансцедентальности, бесконечности и вечности заложена в названии. Типологическая закономерность, общность замыслов и архитектоника круговых танцев различных народов согласуются с космогонической функцией кругового танца, и восходит, по нашему мнению, к тенгрианским традициям.
В прошлом круговой танец түңәрәк был синкретичным по своей природе и соединял магию действ, также, пение, игру, скандирование слов-благопожеланий. Осколочными свидетельствами тому являются круговые танцы, исполняемые поныне во время обрядов, молодежных игрищ. Танцы «Воронья каша», «Кукушкин чай», «Пожелания дождя» ныне исполняются преимущественно ради обычая, бытуют вне обрядовой соотнесенности. Круговой танец башкир в своей обрядовой сакральной сути функциональности, связанной с почитанием гор, Природы и способов обращения к стихийным силам исчез. Однако язык лексики его глубоко семантичен и устойчив в фольклорной памяти. Примечательны универсалии кругового танца: медленное движение с ускорением, скандирования слов, динамичные танцевальные движения. Это типологические знаки, отмечаемые в якутском осуохай, бурятском ёхор, русском хороводе. Семантика этих действ восходит, по мнению исследователей, «к культу коня, имеет магию эротического, плодородного значения» [8, 68-74]. На наш взгляд, мотив персонификации коня в действах являет лишь одну часть замысла кругового движения. Хоровод-круг- туңэрэк полисемантичен и с первобытнообщинного времени являет самую простую по форме и эффективную по воздействию знаковую модель самого бога Тэнгри и способ обращения к богу Тэнгри
Особую семантику имеет солнечная ориентация в ходе круга. Известно, что в практической магии и фольклорной традиции троекратное движение против солнца относится к действиям черной магии, способствующим нарушению естественного природного хода вещей и явлений [9, 241]. Однако по материалам башкирских круговых танцев даются другие значения. Каждую весну перед откочевкой на летовку к невестам аула приезжали женихи. Все вместе – невесты и женихи взбирались на гору и там плясали и пели . Исполнители вставали в круг и простыми шагами шли против хода солнца [10, 75]. В центре танцевала одна пара – жених и невеста, исполняли пляску “Кара-каршы”(Лицом к лицу). В пляске молодые стоят лицом к лицу, делают дроби с притопом, продвижения вперед и назад переменным ходом. После окончания танца на их место встает другая пара и делает такие же движения. Во время исполнения сольных танцев женщин, мужчин круг также двигался против солнца. Перепляс, когда партнеры, сохраняя интервал между собой, пляшут друг перед другом, был распросранен у казахов, калмыков, кыргызов, азербайдханцев и восходит к идее соперничества с целью определить сильнейшего. Выделение лидера и оказание ему достойных почестей согласуется с тенгрианскими традициями.
Семантичны ходы против солнца, обозначенные в свадебных танцах. Во время свадебных церемоний-проводов невесты устраивались исполнения причитаний – сенляу в кругу, и девушки, взявшись за руки, шагали в сторону правой руки [11, 77]. Это значит, движения были направлены против солнца. В олонхо “Сын Лошади – Дыырай Беге” герой просит божество предназначенного ему коня, затем обходит поляну против Солнца, ожидая ответ [12, 140].На наш взгляд, ход против солнца означает не столько модели черной магии, сколько идеи возвращения желаемого в обновленном качестве, а также закрепления ухода чего-либо. Символичен юкагирский погребальный танец “лондол”, во время которого танцевали по направлению движения солнца, желая возрождения покойного, как бы торопя колесо времени [13, 128]. Возможно, движение по солнцу моделирует круговращение времени, ускорение исполнениия желаний, а ход против имеет семантику обновления, возрождения в новом качестве, извинения перед силами природы.
Примечательно, что в башкирских круговых танцах «Ныряет утка, ныряет гусь», «Выбираю друга», «Танец с полотенцем», «Аллюкай», где устойчивы эротические мотивы, ход против солнца имеет положительные мотивы.
Танцевальный фольклор как неотъемлемая часть духовной, моральной и хозяйственно-бытовой жизни являет собой актуальную сферу исследований. Нами обнаружены ранее не выявленные редкие сказовые танцы «Йүкә» (Липа), «Күк бүре» (Синий волк), «Бүҙәнә» (Перепелка), «Торна кереү» (Вход журавля), танцы белых журавлей, «Тәпән» (Бочонок), свадебные танцы и т.д. Помимо этого записаны сведения, касающиеся духовных, содержательных ментальных основ танцев, зафиксированы правила и нормы воссоздания народных танцев. Например, в народе бытуют различные запреты: в танце нельзя мужчинам поднимать ноги высоко – это означает, “пинать на Бога Тенгри”, “нельзя смотреть на зрителей во время танца – дурной глаз войдет, рассердишь бога”, “нельзя женщинам сильно махать руками возле груди – это бесстыдство” и т.д. Верования, связанные с танцами, составляют интересный пласт духовности и памяти о сакральности танцев. “Нельзя смотреть долго на танцующих журавлей – может рассудок помутиться”, “Перед тем, как повторить танец звенящих журавлей – обязательно нужно посвятить это действо к добру”. Таковые правила проецируют сохраняющиеся в народной памяти традиции сакрализации культовой птицы.
Мы сделали фрагментарный анализ мотивов тенгрианства в танцевальном фольклоре башкир. Постижение семантики языка, особенностей архаичной пластики требует дальнейших системных изысканий.
Ключевые слова: фольклорный танец, тенгрианство , пластика , ход по солнцу, подражания, язык жестов, миф
Аннотация
Пластический язык — язык символов и знаков, восходящих к глубокой древности. В статье освещаются вопросы пластических решений, в которых обозначены мотивы тенгрианских воззрений, запечатленных в башкирских народных танцах. Жанр танца (акциональный фольклор в целом) является уникальным по своей сакральности принципом традиционного творчества, распологающим достоверностями мировоззренческих, культовых артефактов.
Розалия Султангареева
Использованные литература и источники:
1. Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма . М.,1969.
2. Захарова А.Е. Архаическая ритуально-обрядовая символика народа саха.Н-ск, “Наука” 2004.
3. Султангареева Р.А. Жизнь человека в обряде. -Уфа, Гилем,2006.
4. Султангареева Р.А.Башкирский народный куреш. –Уфа, Китап, 2009.
5. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. М., Наука, 1981.
6. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. М., Наука, 1981.
7. Дугаров Д.С. Круговой хороводный танец в Европе и Азии // Традиционный фольклор в полиэтнических странах: Материалы межд. научн. симпозиума. – Улан-Удэ, 1998.– С. 103-107.
8. Скрынникова Т.Д. Космогоническая функция ёхора у бурят //Тезисы межд. конф. «Музыка, этнография тунгусо-маньчжурских народов». Якутск, 2000. С. 68-74.
9. Захарова А.Е. Архаическая ритуально-обрядовая символика народа саха.Н-ск, “Наука”2004
10. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. М., Наука, 1981
11. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. М., Наука, 1981
12. Решетникова А.П.Фонд сюжетных мотивов и музыка олонхо в этнографическом контексте. – Якутск, 2005.
13. Решетникова А.П.Фонд сюжетных мотивов и музыка олонхо в этнографическом контексте.-Якутск, 2005.