Л.В. Анжиганова, д. филос. н.,
заместитель Министра национальной и
территориальной политики Республики Хакасия
Этносы, как известно, это сложноорганизованные, саморазвивающиеся системы. Их эволюция зависит от многих внешних факторов: изменения природной среды, обретения или утраты государственности и пр. Однако более существенным фактором развития является историческая цель, сформулированная пассионарной частью народа. И в этом смысле становится понятной ситуация, когда новое или возрожденное государство стремится обосновать свой статус с помощью сакральных сил.
Хакасы так же, как и многие другие народы, в периоды этнического взлета формулировали себя как богоизбранный, находящийся под особым покровительством Великого Синего Неба «народ с солнечной грудью». В периоды же этнического упадка сакральные покровители – духи Земли-Воды, Великие предки и др. помогали этносу сохранить силы. В эти сложные времена защитниками рода становились шаманы. К слову сказать, они оставались таковыми и в более лучшие времена.
Исследователи неоднократно отмечали, что государственной религией хакасов, как и других сибирских тюрков, являлось тенгрианство [1].
Для религиозной системы хакасского народа периода государственности были характерны рационализм, прагматизм, умеренность, минимум мифологии и метафизики, онтологизация этики. Эмоциональный вакуум заполнялся Культом Неба, легендарных героев – сынов Неба и Великих предков.
Тенгрианство – религия с такими объектами почитания, как государство народ, семья, находящиеся под неусыпным оком Великого Синего Неба. Согласно тенгрианству, все идеальные нормы уже существовали в прошлом и ничего нового нет смысла создавать, необходимо стремиться поддерживать уже установившийся порядок, гармонию, баланс сил – именно в этом залог успеха. Настоящее и будущее может только повторять уже пройденный путь.
Традиционное мировоззрение хакасов за тысячелетия сформировало свой кодекс нравственности как социальное проявление онтологизации этики. Одним из самых тяжких грехов было клятвопреступление, ложь: «Чем быть лжецом, лучше быть вором; чем вором быть, лучше умереть» [2].
Чистота мысли онтологически важна: «О хорошем будешь думать, к хорошему примкнешь; о плохом будешь думать, к плохому присоединишься» [3]. Хакасы верили, что дурные мысль и слово возвращаются назад: «Проклятие твое на твою черную голову опустится»[4].
Честность в делах считались нормой. Радлов В.В. в Х1Х веке отмечал, что «пятьдесят лет назад абаканские татары славились своей честностью… Но теперь бывает воровство и конокрадство». В падении нравов, по мнению ученого – путешественника, виноваты «сосланные, поселившиеся в деревнях неподалеку от юрт», тем не менее, «Разбой, грабеж, убийство среди хакасов случались крайне редко» [5].
По-видимому, материальное благополучие в рамках естественных потребностей традиционного общества, достаток народа в целом, крепкие семейно – родовые связи способствовали сохранению у народа нравственных устоев. Однако к концу Х1Х – началу ХХ вв. уже пороком стало пьянство, настоящий бич современности. Сложилось много поговорок, осуждающих пьяниц, поучительных легенд, рассказов, среди которых самые впечатляющие – легенды о Ханза – Пиге, Ах – Кюмюк, Кормегес [6].
Главным условием благополучия в народе считался труд: «Чтобы пища была, до пота трудись»[7]. Недаром у хакасов практически все орудия труда несут не только функциональную, но и сакральную значимость, часто являясь посредниками в общении с иными мирами и духами.
В народе осуждалось стремление поживиться за чужой счет: «Ротозея не обманывай, нерасторопного не расстраивай» [8].
Поражает, как много и часто в героическом эпосе, пословицах и поговорках, обычаях и традициях фиксируется мысль о взаимопомощи и поддержке друг друга как условии сохранения этноса. Особенно часто это требование обращено к героям – богатырям.
Род, народ как ценность особенно значимы для тенгрианства, т.к. они – условие выживания для каждого: «Скотину, отделившуюся от стада, волк съедает; отошедший от народа погибает»[9]. Мало с чем по силе может сравниться легенда об Абахай – Пахта, верной своей родине и народу настолько, что не пожалела самое дорогое, что есть у женщины – детей, дабы не покориться иноземцам и не остаться на чужбине [10]. Легенда о Ханза-Пиге, последнем хакасском богатыре, боровшемся за независимость народа, была самой любимой у хакасов в Х1Х веке. У Катанова Н.Ф. она записана в самых разных вариантах, но везде смысл один: о верности родине и народу, борьбе за их свободу ценой собственной жизни [11].
В самом народе верность традициям, закону в целом считалась необходимой добродетелью, в героическом эпосе рефреном повторяется: «Не носите одежду без пояса, не будьте народом без суда, без закона» [12].
Законами были уважение к старшим, забота о младших, особенно о сиротах: «Сирот вверх нужно тянуть, униженного на свет нужно тянуть» [13]. У хакасов до середины ХХ века не было брошенных детей, сирот. Родственники не оставляли их без попечения.
Традиционное мировоззрение хакасов верило, что только светлые надежды, позитивное мировосприятие и деятельность являются условием светлого будущего, и предостерегало: «Несчастья не жди, увечий не подстерегай» [14]. По-видимому, предполагалось, что любая мысль может материализоваться. Особенно опасным считалось такое поведение для женщины – матери и жены, т.к. она составляла единое целое с детьми и мужем.
В тенгрианстве был ярко выражен культ знания. Об этом говорит вся система народной педагогики: игры, считалки, потешки и пр. Достаточно привести только несколько пословиц из множества существующих: «Учение – лучшее богатство», «Сила уступает уму», «Знай много, да говори мало» и т.п.[15].
Таким образом, для традиционной религии хакасов, тенгрианства, особой ценностью являлась не столько индивидуальная жизнь, сколько целостность и жизнеспособность «божественного государства», этноса, рода, семьи. Условием вечности этноса становились нравственная чистота и ненарушениецелостности и гармонии миропорядка каждым человеком.
Трудно согласиться с Радловым В.В. в том, что в хакасском героическом эпосе народ играл подчиненную роль [16]. Народ является важнейшей ценностью и смыслом деятельности богатырей. В хакасском героическом сказании «Албынжи» дается наказ герою:
Сила тебе для народа дана,
Пусть не уйдет бесполезно она!..
За свободу народа грудью вставай,
Радость людскую не нарушай,
Счастье народа оберегай! [17].
Идеальный образец государственного деятеля – человек, который отвечает следующим требованиям: умение спрашивать сначала с себя, затем с подчиненных и умение слушать подчиненных. Знание настроений народа обязательно для государственного мужа: ведь его главная задача – служение народу и отстаивание его интересов. Более того, наиважнейшим принципом социального устройства традиционного общества являлся принцип «Равный над равным права не имеет».
Несмотря на то, что государство жизнеспособно лишь при неукоснительной сословно – иерархической структуре, особое внимание в нем уделялось возможности выдвижения на руководящие посты людей, обладающих личным мужеством и силой духа. По существу был провозглашен принцип равных возможностей. Народ должен был понимать важность личного роста, только тогда он будет стремиться к преодолению своих личных несовершенств.
Тенгрианство выдвинуло в качестве социального идеала эталон бескорыстного рыцаря безупречной морали, готового на все во имя блага народа, обладающего чувством высокого долга, соблюдающего нормы взаимоотношений между людьми и глубоко почитающего мудрость старших.
Таким образом, в тенгрианстве человек нес особую ответственность за мир в целом; обладал выраженной целостностью с ним и самим собой (единством тела, сознания и души). Строгая упорядоченность общества, освященная веками и поддерживаемая всеми возможными способами, препятствовали проявлениям экзистенциального вакуума. Человек в тенгрианстве обладал позитивным мировоззрением, что способствовало позитивной деятельности, ориентированной на будущее – вечность. Ибо это завещано свыше: «Тенгри (Великое Небо) тюрков и священная Земля – Вода (Родина) тюрков так сказали: «да не погибнет народ тюркский, народом пусть будет» [18].
Примечания
1. М.Аджи отмечает, ссылаясь на известного французского исследователя религий Ж-П.Ру, «тюрки, жившие на Алтае задолго до новой эры, поклонялись «человеку-небу», «человеку-солнцу» – Тенгри. Китайские историки отмечают появление у тюрков культа Тенгри самое позднее в V-111 веках до новой эры. Наскальные рисунки с религиозными сюжетами полностью подтверждают сведения французского ученого и китайских хронографов»/ Аджи М. Азиатская Европа. – М., 2006. С.229; Об этом см.: Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. – Л. 1991, С. 260-274; Д.Лаппо “ Троеверы. Из жизни минусинских инородцев”// На сибирские темы. 1905;
2. Хакас чоннын соспектер1, чоох-чаахтары, сиспектер1. Хакасские пословицы, поговорки и загадки. Абакан, 1960.С.75.
3. Хакас чоннын… С. 13.
4. Хакас чоннын… С.67.
5. Радлов В.В. Из Сибири.М.,1989. С. 229.
6. Трояков П.А. Мифы и легенды хакасов. Абакан, 1995. С. 158-160, 160-161, 164-168 и др.
7. Хакас чоннын… С.21.
8. Хакас чоннын… С.29.
9. Хакас чоннын… С. 71.
10. Катанов Н.Ф. Образцы народной литературы тюркских племен, изданные В. Радловым. Ч. 1Х. С.-П. 1907. С. 567.
11. Катанов Н.Ф. Образцы… С. 279 – 280, 337, 364, 368, 453 и др.
12. Алтын – Арыг. Хакасский героический эпос. М., 1988. С. 254.
13. Хакас чоннын… С.21.
14. Хакас чоннын… С.23.
15. Катанов Н.Ф. Образцы… С. 206-208.
16. Радлов В.В. Из Сибири… С. 246.
17. Албынжи.Хакасское героическое сказание. Красноярск, 1984. С. 8.
18. Малов С.Е. Енисейская письменность тюрков. Тексты и переводы. М.-Л., 1952. С. 37.
* Исследование осуществлено при поддержке Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 – 2013 гг. (госконтракт № 02.740.11.0585)