(Из материалов  IV-й Международной научно-практической конференции «Тенгрианство и эпическое наследие народов Евразии: истоки и современность», 09-10 октября 2013г., Улан-Батор, Монголия)

Танры является древним понятием, лежащим в основе всей прототюркской этнической культуры на всем протяжении истории ее развития. Тенгрианство, как религиозно-мифологическая система, основывающаяся на вере в единого Бога – Танры или Гёк Танры (т.е. Небесного Танры), берет свое начало из ранних представлений о единстве неба и земли. Слово «Гёк» в словосочетании Гёк Танры является не столько указанием на цвет Неба и на само Небо, сколько на его священность, возвышенность, бесконечность, а также на связь Танры с небесами и его мощь [1, 101]. Слово «Танры» в древнетюркском языке имело форму «Тенгри» – божественное начало в значении «видимое небо» и «Бог». Особенностью более древних космогонических мифов, составляющих первооснову народных верований тюрков, является восприятие вселенной как целого [2, 10-11].

В тенгрианстве первопричиной, т.е. творцом всего сущего, является понятие Небесного Бога – Танры, которое составляло ядро национальной религиозной системы, характерное для всех тюркских народов.
Cостоящий из вступления и двенадцати боев сказаний-огузнаме, эпос «Китаби-Деде Горгуд», дошедший до наших дней , – это редкий многогранный литературно-исторический источник, носящий энциклопедический характер. Этот эпос, созданный на основе тенгрианской веры, был впервые записан  в XI веке. В этот период мусульманская среда оказала влияние на его исламизацию. Тюрки, принявшие ислам, смело использовали в эпосе имя древнего Танры и хвалу в Его честь в значении Бога их новой религии. Понятие «Танры» в эпосе «Китаби-Деде Горгуд» употребляется эквивалентно понятию «Аллах», и акад. В.В. Бартольд в своем переводе, который со времени своего появления стал фундаментальной настольной книгой для русскоязычных горгудоведов, придерживался этой традиции, например: “Yazılıb-düzülüb gögdən endi Tanrı elmi Quran görkli” [3, 21] / “Написанному, расположенному в порядке, спустившемуся с неба познанию божьему – Корану слава!” [4, 15].

Коран называется наукой Танры. В соответствии с этим понятия «Аллах» и «Танры» являются тождественными: “Qamusuna bənzəmədi cümlə aləmləri yaradan Allah-Tanrı görkli” [3, 33] / “Ни с чем не сравнимому, создателю всех миров – Богу слава” [4, 15]. Следовательно, для тюрка-тенгрианца исламский Аллах был олицетворением Танры.

Это слово, употребленное в эпосе более 50 раз, являясь выразителем значения «небо» и «хозяин неба», означало исключительно Гёк-Танры. Слово «Гёк» здесь носило смысл не «синего небосвода», а Великого Танры. В «Китаби-Деде Горгуд» следы этого верования находим в следующем отрывке из текста эпоса: “Yucalardan yucasan, kimsə bilməz necəsən, görkli Tanrı” [3, 81] / “Ты выше всего высокого; никто не знает, каков ты, светлый Боже!” [4, 66].

В языке боев (сказаний) эпоса «Китаби-Деде Горгуд» понятие «Танры» встречается в таких формах, как “Qadir Tanrı” (Всемогущий Танры): “Qadir Tanrı verməyincə ər bayımaz [3, 19]” / “Если не подаст всемогущий Бог, человеку не разбогатеть” [4, 13]; “Tanrı-təala” (Всевышний Бог): “…oğlu-qızı olmayanı Tanrı-təala qarğayıbdır” [3, 25] / “У кого нет ни сына, ни дочери, того проклял всевышний Бог…” [4, 17]; “Yaradan Qadir Tanrı” (Всемогущий Бог-Творец): “Yaradan Qadir Tanrıya sığundım” [3, 111] / “…Я положился на создавшего меня всемогущего Бога…” [4, 74]; “Qadir Ulu Tanrı” (Всемогущий Великий Бог): “Qadir, ulu Tanrıya yaqın uçan” [3, 111] /”Летит он близко в всемогущему великому Богу…” [4, 74] и др. Следовательно, огузы, принявшие мусульманство и именовавшие себя «туркманами», не боясь, произносили имя древнего Танры и хвалу в Его честь наравне с Богом новой религии (Аллахом):

 “Yucalardan yucasan, kimsə bilməz necəsən!
Görklü Tanrı, çoq cahillər səni göydə arar, yerdə istər.
Sən xud möminlərin könlündəsən” [3, с. 102].
«Ты в сердцах самих верующих.
Боже, вечно сущий властитель!
Боже, вечно остающийся хранитель тайн! [4, 66].

В «Китаби-Деде Горгуд» огузские герои веруют в божественную участь. Они были убеждены в неизбежности того, что, так или иначе, должно произойти, и потому полагались только на Танры, прося у него спасения (5, 317). Как сказано во вступительной части эпоса: “Təkəbbürlik eyləyəni Tanrı sevməz” [3, с. 19] / «Гордых людей Бог не любит; человеку, высоко поднимающему грудь, счастья не будет» [4, с. 13].

Сражения в «Китаби-Деде Горгуд», заканчивающиеся поражением врага, начинаются в ответ на агрессию. Агрессия была чужда огузским бекам, прославившимся в военных походах. Однако, военный поход, начатый Эгреком или Казылыг-Коджой, не носит характер какой-либо ответной реакции на агрессию врага, являясь военной операцией, исходящей из личного чванства, и потому лишен божественной поддержки со стороны Танры [4, с. 78-82, 95-102]. Тем не менее, в подобных эпизодах, связанных с военными походами, мы не встречаем традиционных молитв этих огузских беков, обращенных к Танры. Будто они позабыли о существовании Танры. Трудно увязать вместе с одной стороны спесь, а с другой – покорность Танры. Отношение к религии каждого из двух заключенных героев (т.е. Эгрека и Казылыг-Коджи) проявляется в их молитвах: «О, Всемогущий Танры!…». Право на самовосхваление, хвастовство в тенгрианстве может быть присуще Танры, и эта мудрость подтверждается словами Деде Горгуда: “Ağız açub ögər olsam, üstümüzdə Tanrı görkli” [3, с. 21] / «Если, раскрыв уста, стану славить, богу над нами слава!» [4, с. 14].

В целом, в эпосе часто встречаются молитвы огузских беков, обращенные к Танры перед сражениями с врагом: “Ululuğuna həddin, Sənin boyun – qəddin yoq! Ya cismlə cəddin yoq! Urduğun ulatmayan ulu Tanrı! Basduğun bəlürtməyən bəllü Tanrı! Götürdügin gögə yetirən görklü Tanrı! Qaqıduğun qəhr edən qəhhar Tanrı! Birligünə sığlndun çəlabım, Qadir Tanrı! Mədəd Səndən! Qara donlu kafirə at dəpərəm, işimi Sən önar!” [3, с. 123] /«Твоему величию нет предела, твоему стану нет роста, твоему телу нет усилия. Пораженного (тобой) ты не возвеличиваешь, великий боже; подавленному (тобой) ты не даешь научиться мудрости, мудрый боже; вознесенного тобой ты возвышаешь до небес, славный боже; кого постиг твой гнев, того ты сокрушаешь, сокрушитель боже; на тебя, единый Бог, я положился, господь мой, всемогущий боже, помощь от тебя! Я пущу коня на гяура в черной одежде; дай ты успех моему делу » [4, с. 81].

В отличие от языческой среды, для огузов не было необходимости пропаганды основ тенгрианского единобожия. В заключительной части боев (концовке) из уст Деде Горгуда звучит такое желание: “Axir-sonı arı imandan ayırmasun!” [3, с. 51] / «Да не будет обманута данная тебе богом надежда, да не разлучит (тебя бог) до конца с чистой верой» [4, с. 63]. Как видим, здесь молящий умоляет Танры не нарушать привычную для огузов веру в единого бога. В тенгрианском мировоззрении тюрков, воспринимающем вселенную как единое целое, образ Танри лишен каких-либо антропоморфических черт. Отсутствие антропоморфизма в монотеистической вере огузов наглядно проявляется в высказывании Дели Домрула: “Yucalardan yucasan, kimsə bilməz necəsən! Görklü Tanrı, çoq cahillər səni göydə arar, yerdə istər. Sən xud möminlərin könlündəsən” [3, с. 102] / «Ты выше всего высокого; никто не знает, каков ты, светлый боже! Много глупцов ищут тебя в небесах, хотят найти на земле; ты в сердцах самих верующих» [4, с. 68]. Это понятие имеет свои параметры, согласно которым весь мир является «родиной Танры»: “Аnadan toğmadın Sən, atadan olmadın” [3, с. 122] / «От матери не рожден, от отца не произошел, ни от кого пропитания не получал» [4, с. 81].

В одной огузской пословице говорится: “Tanrıyı göz ilə görmüş kimsə yoq, əqlə bulurlar” [6, с. 348] / (Никому не удавалось видеть Танры, Его можно познать только разумом. – М.М.). Тенгрианство, лежащее в основе тюркского религиозно-мифологического сознания, является религией, не имеющей канонических текстов, священной книги и пророков.

В этой религии, появившейся в рамках тюркской мифологической системы, совершенно не упоминается о каких-либо существах, непосредственно связанных с Творцом. Следовательно, между человеком и Танры не существует никаких посредников. С этой точки зрения данная мысль находит свое подтверждение в известной тюркской пословице “Qul ilə Tanrı arasına girmək olmaz” (букв. “нельзя вмешиваться в отношения между Танры и слугой”). В «Китаби-Деде Горгуд» сохраняются взаимоотношения Танры-человек, Танры-слуга. Из сказания о Дели Домруле становится ясно, что между Танры и слугой никто не может стоять: “Mənə, Əzrayıl dedüğüniz nə kişidir kim, adamın canın alur?” [3, с. 95] / «Что за человек ваш Азраил, что берет души людей?» [4, с. 64].

У древних тюрков была очень сильна вера в единого Танры, создателя всего сущего. У тюрков никогда не воздвигались какие-либо объекты поклонения в честь Гёк-Танры, считавшегося небесным духом, всевышней силой, создателем земли и неба [6, с. 348].

В тюркском тенгрианстве Танры и созидатель и разрушитель. Дели Домрул не является нечестивцем и безбожником. Он признает Танры и верит в Него. Когда Азраил говорит Домрулу, что Бог дает душу, и забирает ее тоже Бог, то он осознает, что Бог – это всемогущая сила, известная тюркам под названием Танры. Поэтому Домрул обращается к этой всемогущей силе, называя ее известным тюркам именем Танры:

Yucalardan yucasan,
Kimsə bilməz necəsən.
Görklü Tanrı [3, с. 102].
«Ты выше всего высокого;
никто не знает, каков ты, светлый боже!» [4, с. 68].

В тюркской этнической культуре властвование и управление характеризуются как непосредственная воля Танры. Каган от имени Танры решал самые важные вопросы государства с помощью «торе» («törə» –  традиционно установленные законы и правила. – М.М.) и «gеnəşik» (совета старейшин, представляющих различные племена. – М.М.). В сознании древних тюрков свержение с престола кагана, получившего от небес «qut» («кут» – символ власти. – М.М.), является следствием совершенного им смертельного греха. В политических произведениях, написанных после принятия ислама, часто можно встретить выражение «zillu-llah» (тень Аллаха. – М.М.). Действительно prins//tigin является посланником Танры на земле. Его воля – воля неба, его деяния – деяния неба [7, с. 86-87].

В IX сказании «Китаби-Деде Горгуд» – «Песни об Амране, сыне Бекиля» – Бекиль наказывается со стороны Танры за то, что поссорился с Баяндур-ханом и проявил неуважение. Во время охоты на газелей Бекиль падает со скалы и ломает ногу. Танры, как покровитель огузов (тюрков. – М.М.), подвергает Бекиля физическому наказанию за то, что он выступил против огузской государственности.

Завоевательные походы тюркских правителей с идеологической точки зрения обосновываются как божественная миссия. Правитель, осуществляющий эту миссию, в эпической традиции выступает как спаситель не только тюрков, но и других этносов. Например, Тимур сам себя объявил пастырем народов, назначенным Аллахом. В дастане «Огуз-Каган» Огуз говорит, что Танры послал его каганом во все четыре стороны света [8, с. 49].

Примеры, приведенные из эпоса «Китаби-Деде Горгуд», позволяют говорить о том, что в исламизированной среде переписчик этого памятника, созданного в рамках тенгрианства, сумел, хотя и в слабой форме, сохранить следы тенгрианского культа и вероисповедания. Следовательно, переписывавший эпос переписчик, привнося новшества, старался избегать каких-либо искажений оригинального текста и, таким образом, дал ему право на жизнь в новом исламско-тюркском обществе.

Магомед Мамедсаид оглу

Использованные литература и источники:

1. Бейдили Дж. (Мамедов). Система тюркских мифологических образов: Структура и функция (монография). Баку: Мутарджим, 2007 (на азерб. яз.).
2. Абаев Н.В., Фельдман В.Р., Хертек Л.К. «Тенгрианство» и «Ак чаяан» как духовно-культурная основа кочевнической цивилизации тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая и Центральной Азии // Социальные процессы в современной Западной Сибири: сборник научных статей. Горно-Алтайск, РИО «Универ-Принт», 2002, с. 10-18.
3. «Китаби-Деде Горгуд». Оригинал и адаптированный текст. Баку: “Ондер Нешрийат”, 2004 (на азерб. яз.).
4. Книга моего Деда Коркута. Огузский героический эпос // Перевод академика В.В.Бартольда. Баку: YNE “XXI”, 1999.
5. Книга Деде Горгуда. Энциклопедический словарь. Баку: “Ондер Нешрийат”, 2004 (на азерб. яз.).
6. Бейдили Дж. (Мамедов). Тюркский мифологический словарь. Баку: Эльм, 2003 (на азерб. яз.).
7. Roux Jean-Paul. Altay türklerinde ölüm / Çeviren: Aykut Kazancıgıl. İstanbul: Kabakcı Yayınevi, 1999.
8. Автобиография Тимура, богатырские сказания о Чингиз-ханеи Аксак-Темире / Перевод и вст. ст. В.А.Панова. – М., 1934.