Тэнгрианские эпонимы, этнонимы и политонимы монголов Чингис-Хаана

                      Абаев Н.В.,  г. Кызыл

             До сих пор  в отечественном монголоведении остаются спорными  и не до конца ясными главные  этнополитонимы эпохи Чингис-Хаана, явно связанные  с древнейшими эпонимами предшествующих периодов истории тюрко-монгольских народов. К таковым относится, например,  этнополитоним нирун, разделивший   всех монголов на «коренных»,  степных (дарлекины), и на «хребетных», т.е. горно-таежных, составивших и «становой  хребет»  Империи «Хамаг Монгол-Улс», которые произошли  из «чистых чресел»  Прародительницы чингисхановского «золотого  рода» Кият-Борджигин – Алан-Гоа, и которые  проживали,  в отличие от степных дарлекинов, на возвышенных местах в горной  местности.

Мифологема Алан-Гоа (тув. Алан-Хоо; як. Алан-Куо) тем самым разделила  складывающийся тэнгрианский суперэтнос на  дарлекинов, которых трактуют как «все остальные» родственники (монг. турулэхин; мне кажется, что здесь имеются в виду не «подавленные», «притесняемые» – от бур.-монг. «дарха», «давить», а дарханы, т.е. особая каста кузнецов, тув. дарган, бур.-монг. Дархан, пл. дархаты), и  на «чистых», «арийских» (другой вариант имени Алан – Арун//Арюун//Аригун, т.е. «чистая», «непорочная», что связано с генеалогической легендой царского рода Кият-Борджигин  о том, что их предок  Бодончар родился из чистых, непорочных  чресел Алан-Гоа от «желтого пса», который проникал к ней в юрту в виде луча света.

Получается, что трое сыновей,   в том числе Бодончар,  от которого  произошел род Борджигин (здесь «бор» – «волк»; ср. тюркск. «бёрю» – «волк»), и все нируны родились после смерти мужа  Алан-Гоа  (Добу-Мерген, вариант – «Добун-Мэргэн», т.е. тув. Довуу-Мергена, что,  вероятно, указывает на этническую связь Довун Мэргэна с племенем  Тоба//Тува//Тумат). Как пишет  по этому поводу Сайшиял, «после смерти Довун Мэргэна его вдовая Хатун Алан Гуа без мужа родила еще трех сыновей. На самом деле известно, что они родились от незаконного мужа Алан Гуа, бывшего ее слуги Магалиг Баягудайя, с которым она сошлась. В то же время как бы в качестве «тайны» отмечается в «Сокровенном сказании», что в каждую ночь какой-то белоликий человек светлым лучом пробирался  к ней через притолоку ее чертога, проникал в живот и оттого она забеременела» [1, прим. 11, с. 153].

Все это дело, судя по всему, происходило на территории Древнего Танну-Урянхая, поскольку Маалих-Баяудаец был из племени Баят «лесных урянхов» (тув. «Аргы-Арыг урянх»),  у которых Добу-Мерген считается общим с  монголами Чингис-Хаана предком, и вообще урянхайцев можно считать «старшими предками» монголов. А «старшими родственниками» именно Темуджина были тайджиуты, в своем названии тоже подчеркивающие сугубо тэнгрианский характер своего этноса (по нашей интерпретации, этноним-политоним «тайджиут» происходит от общетюркского и тувинского «даг дагыыр» – «делать тэнгрианский обряд на вершине горы», т.е. «тайи – чи – гут» можно перевести как «люди, поклоняющиеся Небу на вершине Священной Горы»;  еще ближе к монгольскому варианту «тайи» – хакасский вариант «тигир тайии» – «небесное жертвоприношение» [3, с. 134]).

Т.Д. Скрынникова  выдвигает предположение, основываясь на генетической связи между тайджиутами и нукузами (Нукуз – один из двух легендарных прародителей тюрко-монголов, вышедших из  Эргенекона;  як. Эркен-Кюн – «Сияющее Солнце»; вариант «Кюн-Эрген» – «лучи солнечного света»; тув. «Эртенги-Хун» – «Восходящее Солнце», «Урянхай» – «Страна Восходящего Солнца» – Н.А.), что в основе этнонима тайджиут лежит саяно-алтайский, тюркский термин «таичи//тоичи», означающий какой-то вид волка [6, с. 456]. При этом автор опирается на интерпретацию  имени  Нукуза как «собака» или «Небесный волк» (ср. бур.-монг. «нохай» – «собака», «ногай» – тюркское племя),  причем Нукуз, согласно генеалогической легенде монголов Чингис-Хаана, считался братом Кияна, убежавшим в горную котловину, которую  тюрки  называли  Эргенекон,  а монголы, видимо, опираясь на это более древнее тюркское  название, – Эргунэ-Хун.

Интерпретация   этнонима  тайджиут   Т.Д. Скрынниковой  как «волки» [6, с. 455-457] имеет право на существование, но с лингвистической точки зрения здесь скорее прослеживается этноним «тожу», происходящий от тотемного таз//тас – «лось», что более логично, поскольку тоджинские «лесные урянхаты» входили  в племенной союз тайджиутов, ареал распространения которых  тянулся от Восточной Тувы (Тоджа) и Тофаларии до бассейна Селенги, хотя этнически тувинцы-тоджинцы не являются ни тюрками, ни монголами, а скорее самостоятельным этносом, имеющим многообразные этнические связи – самодийцы, кеты, восточные хакасы из племени Хаас, манси, уйгуры, саха-якуты, туматы, буряты,  басмылы (милиге [4; 2]), владения которых назывались Бома,  «Пегие лошади» – бур.-монг. Алагуй,  и простирались до Прибайкалья).  Но учитывая сугубо тэнгрианский характер зарождающейся Империи, получившей Небесную  харизму от самого Хухэ Мунхэ Тэнгэри, «сыном» которого стал Чингис-Хаан, предлагаю, тем не менее, остановиться на вышеприведенной  интерпретации  этнонима – политонима – эпонима Тайджиут: «тайи» – «совершать обряд поклонения Небу на Священных Горах» + «чи» – «те, которые [совершают этот тэнгрианский обряд]», т.е. субъекты культа гор и неба,  «ут» – множественное число [8, с. 168-170].

Вместе с тем,  в своей интерпретации генеалогического мифа о происхождении царского рода Чингис-Хаана Т.Д. Скрынникова  в целом права, например, в том, что преемственность передачи этнонима Кият-Борджигин осуществлялась только по женской линии, причем подчеркивалось, что только потомки Алан-Гоа, которые рождены после смерти  Добу-Мэргэна могут считаться настоящими  монголами, т.е. «нирунами». Сам этноним «монгол»  впервые упоминается  в  соответствии  с женской линией – в имени Монголджин-Гоа, а этноним Кият стал передаваться через патрилинейную  систему родства только после Кабул-Хана, когда его дети стали называться «киятами», особенно – дети одного из его сыновей Бартан-Бахадура, который был дедом Темуджина.

Сам этноним «монгол», в нашей интерпретации «Змей-Дракон», уходит своими корнями, во-первых, к жужаням (по Байжумину Ж., сакский род сасан//сазан, ср. династия Сасанидов [2], по нашей первоначальной интерпретации – «су-зон», «суган», название горы и племени Соян и к обским уграм); в монгольской литературе считаются тоже «нирунами», во-вторых, к их реальному родоначальнику Моголюю, имя которого В.С. Таскин раскладывает на две части – «могэ» (бур.-монг. «Змей//Змея», от Аварга-Могэ, гигантский Мировой Змей, оттуда происходит этноним авар//абры, эпоним Апроксай//Арпоксай, общий предок туранцев, т.е. тюрков и монголов, по-ирански – Афрасиаб) и «гулюй», искаженная китайская транскрипция от тюркского «курт» – «червяк», т.е. «змейка»[7,с. 399, прим. 3].

Вот почему китайцы называли еще жужаней «жуань-жуанями», т.е. согласно иероглифам «червяками». В-третьих, он связан с тюрками- мангытами и с «мангыс» –  от Амарга-Моос (вариант – тувинский этноним Монгуш, который еще древнее Мангыт, поскольку окончание «т»//»д» появилось позже «с»-«ш»).  В тувинском Амарга-Моос – то же самое, что и Амарга-Чылан, где «чылан» – «змея».

Но самым прямым предшественником этнонима Монгол  (тув. Моол; другие варианты – Могол//Могул//Могор//Мунгал) является бурят-монгольское племя  Мангут (кит. «мэнгу»), входящее в племенной союз булагатов (от «булан» – «лось» в тувинском). Вероятно, этнические наименования булагат-булгар-болгар-билиге (милиге)-билер-биляр имеют общий корень, что подтверждается названием болгарской царской династии Асеней (от тюркского каганского рода Ашина – «Неба» и «аже»// «аше» – другое наименование тюрко-монгольского племени Тогон, тугю//тугухунь, произошедшего от ирано-арийского названия Дракона-Змея «Ажи-Дахака», с которым через этноним восточных хакасов Хаас связаны как имя Гэсэр, так и само название царского рода Ашина – Хашин). Бурят-монгольский  и ойратский вариант имени этого Дракона – «Ажирай-Бухэ», соединяющий иранских гневных божеств асуров и Ажи-Дахаку с уйгурским «бюке»// «бёгу»// «бого» и тувинским «могэ» – «силач»; «богатырь», одновременно является  и наименованием  Змея-Дракона тайных мужских воинских союзов, распространенных среди всех «лесных  народов».

У саха-якутов он назывался Азырень, видимо, тоже от парного общеалтайского «Азар-Хазар», обозначающего чудовищных собак, охраняющих Врата Ада, где властвует Эрлик-Хан. В тувинском Азар – просто «небо», а главным Драконом-Громовержцем является  Хайракан, где хай//кай – змея, которому соответствует якутский Кайракан и бурят-монгольский Хайрхан (у гуннов – Куар).

Об этом небесном покровителе «кочевников», который имеет тотемистическое происхождение, Ж. Байжумин пишет: «Образ мифического дракона, как ни один другой, одновременно олицетворял собой «небесную» сущность культурного типа кочевников и их земное могущество. Вместе с тем этот огнедышащий небесный зверь  символизировал  собой огненную стихию, с которой, как и с небесной, связывается происхождение «мужского начала», а также полную адаптированность этого фантастического  «природного универсала» и к водной среде. Именно дракон являлся главным символом известной кочевнической концепции «верховной власти, санкционированной  Небесами» [2, с. 65].

В связи с этим представляется вполне  закономерным, что сам Темуджин был объявлен своим придворным тэнгрианским жрецом Тэб Тэнгри-Хухэчу Бухэ после «подавления» кереитов в 1203 г. (по китайским записям), а по данным Джувейни – в 1202 г.  «по воле Верховного Небесного Бога Хормусту-Тэнгри (Хор-Мазд)» «Чингисханом», одновременно одновременно Темуджин получил титул «Хажир Чингис-Тэнгри» – «Суровый Небожитель Чингис» [5, c. 195]. «Хажир» считался «самым свирепым небожителем», имеющим гневную асурическую природу (асуры – гневные небожители древнеарийской мифологии), которому соответствует бурят-монгольский Ажирай-Бухэ [1, с. 17-18], Небесный Змей-Дракон, тэнгрианский тотемный покровитель мужских воинских союзов, связанный с древнеиранским Змеем-Драконом Ажи-Дахакой.

Таким образом, бурят-монгольский титул воинского божества  «Ажирай» в варианте  «Хажир» (Ажар; ср. Азар-Хазар, Гэсэр, племенное название хазары и т.д.) был присвоен Чингис-Хаану его придворным тэнгрианским жрецам Тэб-Тэнгэри, который перед этим «советовался» с Хормуст-Тэнгри. В тэнгрианских призываниях эхиритов и булагатов Прибайкалья, посвященных «Черноконным всадникам», говорится: «Хан баабай Ухэр, Ухэрэй хубуун Ажарай бухэ» – «Бог-Отец – Бык, а сын Быка – Ажарай бухэ» [см. «Хухэ Мунхэ Тэнгэри». – том 1.-Улан-Удэ, 1996, с. 103-104, 137], причем «главным», «верховным» Богом называется Хормуст-Тэнгри – «Ахалха хан Хирмас тэнгэри». Село Улей Осинского аймака, в котором жили «многотумэнные онхотоевцы» («олон тумэн Онхотой»), этнически наиболее тесно связанные с якутами, уйгурами, баргутами и  ойратами,  упоминают также в своих призываниях  особо почитаемых ими божеств из пантеона героического эпоса Абай-Гэсэр и Алан-Гуа. Интересно, что с. Улей знаменито наличием огромного количества чертей, но, вместе с тем, имеет множество памятных мест, связанных с именем Гэсэра.

Все это свидетельствует о том, что Ангарско-Ленский субрегион был одним из важнейших центров этнокультурогенеза монголов Чингис-Хаана, который складывался на пересечении тюрко-уйгурского и бурят-монгольского миров, где происходило интенсивное взаимодействие различных духовно-религиозных традиций, базируясь на которых тюрко-монгольское тэнгрианство становится Общеевразийской и Мировой религией, благодаря которой Чингис-Хаан и объединил родственные  этносы, которые уже в глубокой древности имели общую религию. Эта духовно-культурная общность не только сохранилась в эпоху Чингис-Хаана, но и укрепилась еще больше, поскольку ее объединяла общая культовая система.

  Кстати, когда уже в середине  18 в. якуты и буряты отражали нападение казаков в районе Верхоленского острога, на помощь им, согласно легендам и историческим преданиям, пришли 60 ойратских богатырей на черных конях во главе с Ажирай-Бухэ и его «побратимом» Харамцагай-Мэргэном (оба имени, видимо, являются псевдонимами, которые должны были поддержать моральный дух  Черноконных всадников и их союзников из местных племен, считавших Ажирай-Бухэ грозным и непобедимым Богом Войны и вождем тайных военных союзов межплеменного характера, объединявших эхиритов, булагатов, хонгодоров, саха-якутов, хоринцев, ойратов и др., а  Харамцагай  вообще является именем нарицательным, означающим «помощник»).

Бурятский георический эпос «Шоно-Батор» – «Волк-богатырь» гласит, что сам ойратский хан Эрхэ Тайжа в период джунгаро-халхасских воин,  устраивал в этих  краях («в долине Священной Зулхэ», т.е. Лены),  облавную охоту вместе со своим лучшим воином Болэном Батором-Бухэ, хозяином Черного Пса, победившим с помощью своего пса страшного волка, с которым не могли справиться воины  Эрхэ Тайжа. В награду Болэн Батор был  назначен  джунгарским ханом, у которого родились 2 сына,  и младшим был Шоно-Батор (умер в октябре 1729г). Все это были реальные исторические лица, стало быть, реальными были походы Западных монголов, т.е. ойратов, которые считали себя братьями бурят-монголов («Ойрат и Бурят  – два брата», гласит народная традиция обеих народов). Реальны были и Черноконные всадники (хара-моритон), которые участвовали во всех боевых действиях своих племен и образовывали особые этносоциальные группы в рамках отдельных племен;  у хонгодоров,  например, одно из родо-племенных подразделений так  и называлось – «хара-моритон буруутхан», что буквально означает «черноконные бурууты», а  у булагатов были  всадники на «синих (буланых) конях». Реальны были и «Черноконные всадники», которые поклонялись Ажараю-Бухэ, и самые серьезные информаторы, например, С. Ангархаев, известный бурятский писатель родом из Тункинских хонгодоров  и  Б. Антонов знаменитый мастер боевой школы «Черных Всадников», впервые в Советском Союзе под запретом начавший обучать этому военно-прикладному искусству, сообщали, что родовые подразделения «Хара-моритон» были связаны с тайными воинскими союзами, причем не только с эхиритскими и хоринскими, но и с булагатскими, хонгодорскими и монгольскими (особенно –  с ойратскими, поскольку близость «лесных народов» наиболее остро ощущалось во время джунгаро-халхасских войн того времени, переросших в китайско-маньчжурскую агрессию против всех монголов,  причем ойраты боролись за восстановление «Хамаг Монгол Улс», а халхи – служили маньчжуро-китайцами, которые так и уничтожили почти весь ойратский народ, истребив около милиона человек).

Ойратские Черноконные богатыри в союзе с местными племенами, среди которых были свои последователи культа  Ажарай-Бухэ, по-видимому, проиграли ту Верхоленскую компанию, и возле «Шаманского камня» ниже Верхоленска,  как пишет Д.В. Цыбикдоржиев, «были убиты вожди бурят племени эхирит Ажарай-Бухе и Харамсай-мэрген» [12,с.179]. Правда, не очень понятно, были ли они действительно  убиты казаками во время осады Верхоленска в 1648 г., т.к.  в другом месте  автор пишет, что они были застрелены из луков халхасскими «степными» воинами, которые были посланы в погоню за хоринцами и эхиритами (?) после их «удачного набега» на Халху и перебили уже на Лене (??) бурятскую дружину, а Ажарай-Бухэ и Харамсай выжили и бросились в Лену, но «степным воинам все же удалось застрелить предводителей Черных всадников» [12, с.41].

Автор явно  игнорирует «ойратский след» во всей этой истории, а также то, что именно ойраты в тот период пытались привлечь на свою сторону в борьбе за общемонгольское дело бурят, алтайцев, хакасов, тувинцев (конный корпус тувинцев даже воевал в Тибете, совершив беспрецедентный  переход по непроходимым горам и внезапно ворвавшись  в Тибет с запада, откуда их не ожидали, сначала в западную провинцию Уй, а затем в Центральный Тибет с артиллерией и подступив к Лхасе).

Автор уделяет явно преувеличенное внимание походам хоринцев на Халху, не смущаясь тем, что их союзникам  эхиритам  Халха была вовсе не нужна, т.к. хватало своих проблем (да и где жили эхириты, а где Халха?), которая, конечно, была ближе к хоринцам, а ойраты их вообще не волновали.

Насколько мне известно, хоринцы, конечно, помогали западным бурятам в отражении казачьих набегов. Но ойратское присутствие в бассейне Ангары и даже Лены, а также в Восточном Саяне, среди хонгодоров, через земли которых, собственно, пролегали самые прямые и удобные пути в бассейн Ангары, особенно к ее левобережным притокам (р. Оса, Куда и др.), а потом и далее на Лену.

Мой дед из племени Онхотой, клан Мангут, племенной союз Булагат, живший в Осинском аймаке, с. Улей, говорил мне, что наш предок – Шоно-батор, наш бурхан – Буха-Нойон-баабай, общий с хонгодорами, а Верховный Бог – Хормуст-тэнгри, наш герой и сын Бога Небесного – Абай Гэсэр-хубуун, и мы живем на земле Гэсэра, а вокруг Улея кругом памятные места, связанные  именем  Гэсэра. И само название Улей происходит от ойратского племени Олёт, к которому принадлежал легендарный прародитель якутов Эллэй; позднее я выяснил, что когда Эллэй шел на Лену (из Хакасии, предположительно), он явно прошел через наши земли, т.к. в Эллэйаде упомянуты наши роды Онгой и Онхотой  (як. Оногой), описываются методы психофизической тренировки и воспитания молодых воинов, упомянуты тувинские хотогойты и бурятские хоринцы и т.д.  Тут возникает вопрос, зачем противопоставлять хоринцев и булагатов, ведь даже этноним-эпоним Хор, я думаю связан с общими предками хакасов, уйгуров, урянхайцев и хори-туматов (от тувинских древних туматов, я думаю, и от Дабу-Мэргэна), в том числе Алан-Гоа, а также с именем Верховного Бога Хормазд (Хан Хюрмас, Хирмас, Хурмас, Курбусту)?

Почему автор так взъелся на Халху, я не знаю, возможно, тут есть какие-то свои родоплеменные предпочтения, но меня сильно позабавило, что в цитируемой книге он приписал мне то, что «известный поход Ажарая-Бухэ на Халху у Н.В. Абаева превратился в пришествие оттуда Черных всадников, название   хара моритон»  искусственно притянуто к делению булагатов (?) или (?) хонгодоров на черноконных и белоконных» [12, с.135, прим.1]. По  поводу «деления булагатов» я вообще ничего не писал в том кратком предисловии в книжке по китайским ушу [!!] c  переводом классических трактатов с древнекитайского. Я прекрасно знаю, как обстояли дела у булагатов с родины моего деда (с. Улей) с культом Ажарая (в прошлом обстояли очень хорошо, что позволило булагатам стать «большими булгадаями», «большими  брацкими людьми», по словам казачьих атаманов, иметь кыштымов до Енисея и далее, ходить военными  походами на Якутский, Братский и др. остроги и стать, по словам великого бурятского ученого Цыдендамбаева Ц.Б., родом из хори-бурят, «бурятами №1».

Со слов Б. Антонова, который тогда позиционировал себя как аларский хонгодор (про его Ольхонское происхождение я впервые прочитал у Цыбикдоржиева Д.В.), и Ангархаева А.,  когда он еще жил в Тунке, я действительно упомянул вскольз  о «черноконных  буруутхан», не делая никаких выводов относительно их связей с тайными воинскими союзами и культом Ажарай-Бухэ. Но сейчас должен заметить, что такие союзы существовали практически  у всех тюрко-монгольских племен и сам Темуджин, безусловно, в нем состоял и  достиг высшей ступени искусства, что позволило ему завалить других самых крутых Драконов, предводителей неукротимых татар, найманов, кереитов, меркитов и т.д.

Поэтому неправильно, что только хори-туматы имели такие союзы, их имели все, кто со времен Хунну носил оружие, а оружие имели все, кто носил пояс (тув. кур). Кстати, знаменитые тувинские дургуны-богатыри «Алдан-Маадыр», поднявшие восстание против могущественной маньчжуро-китайской империи, называли себя  буквально «60 богатырей»,  поэтому совпадение количества баторов-маадыров с Черноконными всадниками, видимо, имеет сакральный эзотерический смысл – созвучие цифры 60 с «Алдын-баштыг Амырга Чылан» – «Златоглавой (или 60-тиглавой) Царицей Змей». Образ этой «златоглавки» я видел, что у ней в действительности одна голова, увенчанная золотой («Алдын») короной. Алдан-маадыры собрали в свою «сечь» почти все племена Тувы, а вообще «сечевой» принцип (чус орда) был широко распространен у уйгуров, и северные уйгуры составляют почти все роды и племена Танну-Тувы за исключением туматов, теле и  урянхайцев, да и то у последних правящие кланы имеют уйгурское происхождение.

Особенно возмущает слово «Халха», поскольку я вообще про нее ничего не писал, а написал «Монголия», но ведь все знают, что ойраты живут в Западной Монголии, бывшей Джунгарии. Про походы хоринцев (вместе с эхиритами) в Халху в указанное время я ничего, честно признаться, не знаю, но знаю, что Бурятия  вообще-то называлась «Ара-Халха», т. е. Северная Халха,  и локальные разборки хоринцев  с кем бы то ни было  мало интересны в свете глобального и трагичного конфликта между халхами и ойратами, в котором тувинцы,  хакасы, алтайцы и урянхайцы приняли самое непосредственное участие, потерпев  огромные потери (хакасы потеряли почти все боеспособное население в результате угона 1703 г.). Но и после истребления ойратов  тувинцы, хотогойты (принц Чингунжав) и даже сами  халхи поднимали неоднократные восстания  против Цинов. В конце – концов восстали даже те, кто служил Цинам верой и правдой, огнем и мечом насаждая среди соплеменников маньчжуро-китайское иго.

Восставал, например, даже Хурулмай, верный сатрап Цинов и халхов в Западной Туве, восстал его сюзерен Бубей, и после поражения восстания «5 хошунов Бубея» (Бубеэн Табан Хошуун) через Тоджу ушли в  Бурятию. Интересно, что в западных аймаках Республики до сих пор много людей с фамилией Бубеев(а), а в с. Байтог есть даже целая улица, называемая Джунгарской. Про родину своего деда Абаева Р. И. из Осинского клана Махутовых – село Улей я уже писал, надо еще раз напомнить, что с тувинскими Северными уйгурами, хори-туматами, хакасами и кыргызами из страны Хоров – Хоорай (Хонгорай), с хоро-монголами, алтайцами и др. хуннусскими этносами, булагатов роднят фундаментальные концепты – Хормуст-Тэнгри,  Абай Гэсэр-Хан, Небесный  Дракон Ажарай-Бухэ и в целом вся тэнгрианская религия, сейчас соединившаяся у монголов, тувинцев и хоринцев с Северной Махаяной в традиции Тибето-монголо-уйгурского буддизма, который еще в Кушанский период проник к согдийцам и родственным им Западным уйгурам,  внесшим неоценимый вклад в развитие Махаяны сначала в Тибете и Тангутском государстве, а затем у монголов и других подданных Хамаг Монгол Улс.

Мы уже писали, что Учение Будды началось с «Чаттари Арья саччани» – «Четырех Арийских истин» и наряду с зороастризмом, брахманизмом, «бурханизмом», даосизмом, бон, синтоизмом и др. ветвями общей арийско-туранской мировой религии, это Учение стало подлинно Евразийской религией, которая, соединившись с родственным тэнгрианством, фактически вернулась на свою историческую родину – Сибирский Шумер, на Священную гору Сумеру, в страну Ибир-Шибир. И отделившийся от сибирских скифов-саков род Сакья (хакасы-сагайцы, саха-якуты, тувинский род Саая и др. потомки «царских скифов»),  в составе других «кочевых» ариев в свое время покорил Индию, чтобы дать толчок к новому взлету духовности в традициях арийско-туранской религии.

Что касается злополучного «предисловия», в котором я бегло, попутно (в связи с китайскими школами и стилями ушу) упомянул «кара-кюреш», и «ламскую кюреш» тувинцев, буквально перечисляя их, а также школу «синсимак» в Бурятии, которую в то время возглавлял мой друг Широков Г.И., в том же 1989 г. написавший  ряд статей при моем участии, и в одной из них проскользнуло замечание об «ойратском ламе», возглавившем поход 60-ти богатырей на Лену. Возможно, это послужило основанием более поздним популяризаторам определить хара-моритон как «единоборство на буддийской методике», в чем меня обвиняет автор указанной книги. Но такую чушь я просто не в состоянии был  написать, поскольку написал ряд статей и книг по глубинным основам как даосских, так и буддийских систем психорегуляции, а к теме «шаманских» (точнее тэнгрианских) методов тренировки в сопоставлении с буддийскими я более подробно коснулся вместе с Цоктовым Б. Б.-Ц. в статье «Сравнительный анализ  «шаманских»  и   буддийских боевых искусств» («Социальные процессы в современной западной Сибири». –Горно-Алтайск: ГАГУ, 2001), а также в статье: Абаев Н.В. «Небесный Змей-Дракон в воинских культах тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая и Центральной Азии». //Сб. ст. «Г.Н. Потанин и народы Алтае-Саянского горного региона: через поколение в будущее». Горно-Алтайск, 2005).

 

Литература и источники

  1. Абаев Н.В. Психофизические упражнения ушу. «Ушу – традиции и современность». – Улан-Удэ: «Бурятское книжное издательство», – 1989.
  2.  Алмас Тургун. Уйгуры. – Алматы, 2008
  3. Байжумин Ж. История рождения, жизни и смерти пастуха Авеля. Арийский лексикон.  – Алматы, 2009. Кн.2.
  4. Бутанаев В.Я. Хакасско-русский историко-этнографический словарь. – Абакан, 1999.
  5. Ксенофонтов Г.В. «Эллэйада». Мат-лы по мифологии и легендарной истории якутов. – М., 1977.
  6. Малявкин  А.Г. Танские хроники о государствах Центральной Азии. Тексты и исследования. – Новосибирск, 1989.
  7. Сайшиял.  Сказание о Чингисхане. – Агинское-Улаанбаатар, 2009.
  8. Skrynnikova T. Genealogy of “The Golden Clan” as Chinggis-Khan as Codification of Marriage Partnership. – “Mongolica”. – Vol. 22(43), 2009.
  9. Таскин В.С. Материалы по истории древних кочевых народов группы Дунху. – М., 1984.
  10. Тайжиуд Аюдайн Очир. Монголчуудын гарал, нэршил. – Улаанбаатар, 2008.
  11. Шоно Батор. Бурят-монгольский героический эпос. –Улан-Удэ, 2003.
  12. Цыбикдоржиев Д.В. Происхождение древнемонгольских воинских культов (по фольклорно-этнографическим материалам бурят). – Улан-Удэ, 2003.

3 комментария

  1. мы студентки филологического факультета, работаем над социальным проектом, который акцентирован на культуре тувинского и русского народов. Нам было полезно узнать о религиозных воззрений древних монголов и тюрков, а именно про этнополитонимы Чингис-Хаана.

  2. Интересно и то, что родовая тамга многих Саяно-Алтайских этносов – называемая “хас-тамга”, т.е. свастика, фактически является синонимом понятия Хор – Солнце, страна Солнца, народ Солнца, которое вошло в название Прародины всех тюрков-монголов Эргенекон, Эргунэ-Хун, Эртенги-Хун. Хас-тамга присутствует в названии многих тэнгрианских этносов – хазар, казах, хакас,а также в названии страны Хашин, где зародился эпос Гэсэр, причем он рождался в борьбе тюрков Ашина за свою независимость. Думаю, в его имени присутствует корень хас (хас+сар),а этноним Ашина, который переводят как “волк” – является на самом деле тотемным хакасским “гусем”, и монгольского “волка” здесь нет совсем, да и почему в тюркском этнониме должен быть монгольский Шоно? С интерпретацией Ашина как “Небо” (асна) можно согласиться, поскольку это может быть просто иносказательный перевод того же тэнгрианского понятия “Небо-Солнце”.

  3. Потомок Омогоя,Эллэя, впоследствии ставший предводителем якутских родов носил титул и имя Тыгын Дархан.

Комментарии запрещены